Практика применения обеспечительных мер: арест акций иностранной компании за рубежом по требованию российского суда

Практика применения обеспечительных мер в рамках гражданского и уголовного процесса, в частности наложение ареста на акции иностранной компании. Примеры исполнения зарубежным судом постановления о наложении ареста, вынесеного российским судом. Как узнать, началась ли между соответствующими государственными органами процедура взаимодействия по вопросу правовой помощи.

Александр Алексеев, управляющий партнер GSL Law & Consulting (А.А.)

&

Неназываемый Эксперт, гость предпочитает сохранять анонимность (Н.Э.)

А.А.: Здравствуйте, дамы и господа. В очередной раз у нас сегодня рубрика «Разговор с Неназываемым Экспертом». И сегодня мы обсуждаем достаточно узкий вопрос, но я предполагаю, что мы, наверное, можем отдалиться от него и рассмотреть его несколько шире. Тему сегодняшнего вебинара мы сформулировали как «Практика применения обеспечительных мер: арест акций иностранной компании за рубежом по требованию российского суда». Я думаю, что чуть-чуть шире мы будем рассматривать эту тему. Однако возникла эта тема в связи с конкретным вопросом, который нам поступил от слушательницы. Поэтому мы начнем с ответа на этот вопрос, а также немножко будем от него отходить. Вам слово, Неназываемый Эксперт.

Н.Э.: Если начинать с этого узкого вопроса, то следует иметь в виду следующее: арест акций за рубежом по требованию российского суда может, как минимум, последовать в результате четырех независимых самостоятельных и по-разному исполняемых, а иногда неисполняемых, юридических процедур. Это то, что приходит на ум. Первое, в рамках возбужденного уголовного дела по ходатайству органа дознания или предварительного следствия.

А.А.: Возбужденного где? В России?

Н.Э.: Естественно, в России. Второе, в процессе гражданского производства, то есть в процессе гражданского искового производства, опять же возбужденного в России. Третье, в рамках арбитражного процесса. Четвертое, в рамках процесса, происходящего на территории Российской Федерации в третейских судах. И пятое, в «онлайне» вспомнил, в некоторых странах наши российские граждане на основании судебной процедуры, которая начата в России, могут самостоятельно инициировать эти процедуры, то бишь арест акций, на территории иностранного государства.

А.А.: Там, где арест будет происходить?

Н.Э.: Там, где арест будет происходить. Поэтому прежде, чем отвечать узко, надо еще сузить этот вопрос до той процедуры и той страны, в рамках которой и на территории которой будет исполняться эта процедура.

А.А.: Давай сузим. Наверное, раз, страной, в которой будет исполняться эта процедура, и определим ее как Кипр. А из пяти вариантов рассмотрим первый и третий: в рамках возбужденного уголовного дела и в рамках арбитражного процесса. Я думаю, что третейский суд и самостоятельное возбуждение судебного дела это более редкие случаи, поэтому их, наверное, мы не будем рассматривать.

Н.Э.: Арбитражный процесс сложнее и легче рассмотреть в рамках уголовного дела и гражданского производства, поскольку арбитражный процесс –– здесь более сложная ситуация, если мы говорим конкретно о Кипре. Дело в том, что в 1984 году, когда существовал еще Советский Союз, между Советский Союзом и Республикой Кипр был подписан договор о правовой помощи по уголовным, гражданским и семейным делам, который является источником права и основной правовой конструкцией, дающей возможность нам сегодня обсуждать и понимать, как будут реализованы обеспечительные меры и не только. Потому что обеспечительные меры это малая толика той правовой помощи, тех правовых действий, которые могут быть осуществлены на территории Республики Кипр по инициативе российских «инициаторов», так их назовем условно. Поскольку тот же самый арест возможен и в рамках обеспечительной процедуры по иску, и в рамках обеспечительной процедуры на стадии уже исполнения решения суда, вступившего в законную силу и имеющего имущественный характер, и в рамках уже исполнительной процедуры, возбужденной российскими судебными приставами-исполнителями. Это судебное решение можно исполнять на территории Республики Кипр.

А.А.: Да, уже сейчас хочется сказать: «Приходите, надо обсуждать индивидуально». Но раз уж мы начали, давайте попробуем отделять одно от другого и последовательно рассказывать.

Н.Э.: Если мы остаемся в рамках Республики Кипр, что делает нашу задачу хотя бы чуть-чуть проще, то давайте рассмотрим ее в двух вариантах применительно, например, к гражданской исковой процедуре. Если речь идет об исковых требованиях физического лица к какому-нибудь юридическому или физическому лицу… Мы не будем разбираться в тонкостях, а сразу презюмируем, что это точно должно исполняться по какой-то причине, по какой-то правовой конструкции на территории Республики Кипр.

Обратившись к договору о взаимопомощи между Российской Федерацией и Республикой Кипр, мы видим на основе анализа этих статей, что… Давайте теперь перечислим, чтобы слушателям было понятно, что общим правилом для всех международно-правовых процедур подобного рода является неавтоматическое признание и исполнение судебного документа, какой бы он ни был, либо вступивший в силу, либо определение о наложении ареста в качестве обеспечительных мер. Так вот, все международно-правовые договоры, как правило, в абсолютном большинстве случаев, за исключением стран СНГ... В Беларуси, например, действует автоматический порядок признания. Он не требует какого-то дополнительного признания на территории иностранного государства и принудительного исполнения. Абсолютное большинство предусматривает повторную судебную процедуру на территории той страны, где будет исполняться решение российского суда. Либо решение, либо определение. Я каждый раз оговариваюсь, поскольку решение и определение –– это разные документы, предусматривающие разные юридические процедуры в разных конструкциях. В дальнейшем я буду пользоваться только словом «решение», а понимать следует этот термин расширенно.

А.А.: Первое, что вы сказали –– неавтоматическое.

Н.Э.: Таким образом, это предусматривает, что российские судебные документы будут проходить повторную проверку в судебных инстанциях, или назовем так –– в компетентных инстанциях. Для Кипра это судебные инстанции.

Как это происходит в действительности? Если мы говорим, например, о гражданском иске, то, соответственно, в рамках гражданского иска истец взыскал с ответчика некую сумму и нашел, что у этого ответчика в России ничего нет, но есть имущество на территории Республики Кипр. В вопросе звучали акции –– пускай будут акции. Что должен сделать этот истец-взыскатель? Согласно договору о правовой помощи между Россией и Республикой Кипр, а также согласно нашему гражданско-процессуальному законодательству, а также согласно нашему законодательству о судебных приставах-исполнителях и исполнительному производству. Я не называю все, чтобы очень длинно не называть эти законодательные акты –– так их будет легко найти. Скажем так, «три кита», которые в совокупности позволяют нам использовать этот международно-правовой механизм: международный договор с Кипром, ГПК Российской Федерации и закон о судебных приставах-исполнителях.

Таким образом, российский взыскатель, получив вступившее в силу решение российского суда и имея откуда-то данные о том, что на территории Республики Кипр есть некое имущество, на которое может быть обращено взыскание по этому судебному документу, обращается с письменных ходатайством в суд, который вынес решение по его делу, с просьбой о рассмотрении возможности обращения взыскания на имущество ответчика на территории Республики Кипр. Далее он прикладывает туда те документы, которые предусмотрены, те инструкции, которые также можно найти в правовых базах данных, как копию заверенную судом о решении суда, какие-то документы, свидетельствующие об этом имуществе, и еще целый ряд неких установочных данных. То есть он должен это все в ходатайстве изложить. Что делает далее российский суд? Далее российский суд, в случае согласия с позицией истца... Видимо происходит какая-то проверка, поскольку судья не может просто в автоматическом режиме это сделать.

А.А.: Проверка чего?

Н.Э.: Того пакета ходатайства, пакета документов, которые приложены на предмет его соответствия той процедуре и тем механизмам, которые предусмотрены в рамках соглашения между Россией и Республикой Кипр. Далее поскольку соглашение между Россией и Республикой Кипр предусматривает, что сношения между компетентными органами происходят в дипломатическом порядке, и согласно этому же международному документу на нашей стороне компетентным органом является Минюст. То суд обращается уже со своим письменным ходатайством и судебным документом на основании запроса взыскателя в российский Минюст. И далее российский Минюст обращается в компетентные органы Республики Кипр на предмет реализации этого ходатайства.

Далее вступают в действие уже компетентные органы Республики Кипр, а именно соответствующие судебные инстанции, где возбуждается процедура по установленной уже процессуальной процедуре на территории Республики Кипр на предмет приемлемости исполнения этого судебного решения российского суда на территории Республики Кипр. И в случае положительного решения по результатам судебных заседаний нам выдается уже исполнительный документ кипрского суда, который и является правовым основанием для наложения взыскания на то или иное имущество.

А.А.: Что можете сказать уже непосредственно про эту вторую часть? Значит, мы поняли, что не автоматически происходит исполнение решения кипрского суда…

Н.Э.: Российского.

А.А.: Да.

Н.Э.: Решение российского суда на Кипре происходит не автоматически.

А.А.: Это отдельный судебный процесс со всеми его характеристиками, такими как длительность, необязательность и еще что-то.

Н.Э.: Здесь очень много нюансов. Люди диссертации докторские на эту тему защищают, поэтому количество нюансов неисчерпаемо. Я укажу только на один нюанс. К нему нужно относиться с долей условности, поскольку существует куча других нюансов. Судебная процедура на Кипре, также как и судебная процедура в Российской Федерации о возможности применения и исполнения решения иностранного суда, по идее, должна происходить, условно говоря, в облегченном режиме. То есть кипрский суд не должен входить в предмет доказывания, и снова исследовать это дело по его существу.

Что должен сделать кипрский суд на основании многосторонних международных правовых документов? Он должен только лишь проверить так называемое соблюдение процессуальных прав: был ли извещен ответчик, присутствовал ли он на заседаниях в России, не нарушены ли его права на защиту. То есть весь этот формализм, скажем так, должен быть проверен. И он не имеет права входить в суть вопроса. То бишь создавать новую оценку тем доказательствам, которые предоставляли стороны в первичном исковом производстве. То есть он идет чисто по формальной стороне вопроса. И больше ничего. Если формальная сторона, процессуальная сторона, вопроса в России была соблюдена, то, по идее, если такое взыскание на территории Кипра, вообще, возможно по юридическим конструкциям и юридическим процедурам на Кипре, он должен согласиться с российским судом, поскольку он не имеет права переоценить те выводы, к которым пришел российский суд по существу.

А.А.: Понятно.

Н.Э.: Это немного напоминает нашу третью инстанцию в арбитражном… Не апелляцию, а кассационное производство, когда суд исследует только порядок применения норм процессуального права.

А.А.: Хорошо. Вот рассмотрим худший вариант.

Н.Э.: Худший нечего рассматривать: если отказали –– значит отказали.

А.А.: Для одного худший, для другого лучший. Тут я не знаю какую позицию принять, поэтому скажу, что рассмотрим вариант, когда суд согласился и накладывает арест на акции, то как это осуществляется? Кому этот документ высылается? Какие в дальнейшем действия применяются?

Н.Э.: Здесь я должен сказать, что по реальной практике Республики Кипр представлять интересы в суде заявитель, то есть наш интересант, сам не может. Не имеет права. Он обязан, у него просто нет выбора, заключить соглашение с каким-то кипрским адвокатом, который будет представлять в этом процессе его интересы. Соответственно, ему и будут выданы на руки те судебные документы, те исполнительные документы, которые будут получены по результатам этой судебной процедуры. А исполнять его на Кипре будут те же самые судебные приставы, аналоги точнее тех же судебных приставов. Если мне память не изменят, их называют bailiff, которые присутствуют также и в нашей системе. В каждой стране есть государственные институты, которые исполняют судебные решения.

А.А.: То есть с этим судебным решением судебные приставы приходят в депозитарий держателя этих акций или в компанию…

Н.Э.: Если уж мы говорим конкретно об акциях, то да, должны быть определены какие-то меры по ведению реестра реестродержателем. Кто у нас является реестродержателем на Кипре? Там есть и государственные реестры, есть и внутренний реестр в компании, за который отвечает, если мне память не изменяет, директор.

А.А.: Или секретарь. Я тоже уже не помню.

Н.Э.: Директор в любом случае, но какие-то функции лежат и на секретаре. Если это публичная компания, то предположительно у него есть еще некий внешний реестродержатель. Может, он же депозитарий или не он же депозитарий. Тут уже надо разбираться. Но в абсолютном большинстве случаев, если речь идет об обычных компаниях, то это внутренний реестр и госреестр.

А.А.: Понятно. Вроде бы мы прошлись по одной процедуре из пяти изначально названных. По исполнению судебного решения в рамках гражданского производства. Есть какие-то особенности, например, в уголовном производстве?

Н.Э.: Эти особенности могут потянуть примерно на «десять докторских или кандидатских диссертаций» в зависимости от пожеланий инициатора.

А.А.: Тогда можно ответить: «Особенности есть».

Н.Э.: Особенности есть и их реально очень много. Потому что там гораздо больше как минимум видов всяких процедур, о правовой помощи на которые может быть запрошена кипрская сторона. То бишь в нашем уголовном праве есть огромное количество всяких процедур: и экспертизы, и осмотры, и выемки, и очные ставки и т.д. И надо в этой связи больше заботиться о том, а есть ли аналогичные процедуры на территории, например, Кипра. Или их уголовное право не содержит, например, этих процедур, а в этой связи…

Или же, как пример, есть процедуры, которые также предусмотрены в том же договоре 1984 года о выдаче лица. А мы знаем, что выдача лица может быть обременена всякими факторами: политический характер и прочая ерунда, которая по идее никогда не присутствует в гражданских исковых процедурах. Поэтому по поводу особенностей –– тут нужно начать и закончить.

А.А.: А можно я тогда такой, скорее всего, неюридический вопрос задам, или, по крайней мере, Вам как юристу он точно покажется неюридическим. А вот можно попытаться предположить о том, что это может быть за правонарушение или, скорее всего, преступление, которое может повлечь за собой такую меру как арест акций? По-дурацки звучит вопрос, но суть его понятна?

Н.Э.: У нас же были известные публичные прецеденты по известным нефтяным делам. Значит, Россия запрашивала правовую помощь по делам у Республики Кипр, чтобы была приостановлена деятельность, арестованы счета…

А.А.: Это налоговые правонарушения были, а еще что там было? Отмывание денег. Мне интересно как раз не просто статьи, а перечень этих правонарушений.

Н.Э.: Насколько я помню, там был весь «букет»: и налоговый, и отмывание, и там были разные дела. Но в любом случае, там доходило до того, что для цели определения возможности оказания этой помощи и отсутствия политической подоплеки на территории Республики Кипр допрашивались следователи, следственные группы, которые расследовали в России это уголовное дело. Вплоть до такого: наши следователи туда вылетали для цели их допроса. Они допрашивались в качестве свидетелей, такой был их процессуальный статус, и отвечали на вопросы, дабы подтвердить отсутствие каких-то сомнений в том, что это реальный экономический и налоговый ущерб и т.д.

А.А.: Понятно. Но, мне кажется, это скорее особое дело, которое вряд ли может быть…

Н.Э.: На Кипре англо-саксонское право. Это прецедентное право. Поэтому этот прецедент –– очень важный прецедент. А на каком уровне…

А.А.: То есть Вы хотите сказать, что по всем прочим делам, связанным с арестом акций, будут допрашивать следователей из России.

Н.Э.: Я как раз говорил фразу о том, что я не готов заявлять какую-то планку экономического ущерба, выраженную в цифрах, выше которой будут, а ниже которой не будут российские правоохранительные органы прибегать к тем или иным правовым возможностям. Я могу только сказать, зная теорию государства и права, уголовного права и процесса, что они обязаны предпринимать все возможные меры для защиты государственных интересов и установления истины по уголовному делу. Вот так я отвечу. А вот дальше, Вы уж извините, если у следователя одно дело в производстве –– это одна история. А если у следователя шестьдесят одно дело в производстве –– это другая история. Потоэму на это невозможно ответить. Мы не исследуем вопрос практики российских правоохранительных органов.

А.А.: Да. Тем более я по-другому задал вопрос. Я спросил скорее, какие статьи могут привести к тому, что будут арестованы активы.

Н.Э.: Обращу внимание, что в международном договоре с Кипром не содержится никакого перечня статей, по которому можно или не можно запрашивать правовой помощи. Другое дело, что мы помним из других норм международного права, которые распространяются на данные правоотношения, что если на Кипре какое-то общественное деяние не криминализировано, то есть не содержит состава преступления, то по нему правовая помощь из Российской Федерации, будучи запрошенной, не может быть оказана. Может быть какие-нибудь таможенные вещи –– там у них это может быть административное правонарушение, а у нас, допустим, это уголовное правонарушение. Невозврат валютной выручки, например. То есть можно сейчас придумать конструкции, по которым эта правовая помощь не будет оказана. Поскольку эти общественные деяния, будучи криминальными на территории РФ, не являются таковыми на территории Республики Кипр.

А.А.: Понятно. Но на самом деле, я больше вопросов себе не заготовил. Тогда если у Вас нет чего-то чем, Вы хотели бы завершить разговор, то…

Н.Э.: Нет. За исключением того, что если мы говорим про Республику Кипр, то вы должны знать, что если вы возбудите подобную процедуру, то вы должны рассчитывать, что даже при положительном исходе это будут, может быть, год или два.

А.А.: Ну и деньги.

Н.Э.: Существенные ваши затраты…

А.А.: Какие затраты? Я так полагаю, что, наверное, истца. Того кто инициировал арест.

Н.Э.: Любопытная история, что то же самое соглашение, которое мы упоминали, предусматривает возможность для российского гражданина обратиться за бесплатной юридической поддержкой и помощью на территории Республики Кипр. Ему должна быть предоставлена бесплатная юридическая помощь в лице бесплатного кипрского адвоката. Там присутствуют определенные процедуры, как нужно доказывать свою имущественную несостоятельность, но сугубо теоретически такая правовая возможность существует. Во всех остальных случаях судебные издержки должны покрываться за счет инициатора, при этом, что еще интересно, они должны быть равными, как если бы этот человек был киприотом. То есть у него не могут быть возможны некие большие юридические судебные издержки только по причине его нерезидентного статуса.

А.А.: Понятно. То есть это годы, и это...

Н.Э.: Я Вам еще раз скажу, в любом случае, это месяцы. А вот насчет «годы» – это следует предполагать в том числе. Полгода-год это те сроки, от которых следует отталкиваться и более.

А.А.: Это должна быть такая серьезная воля у истца для того, чтобы это все…

Н.Э.: Ну не только воля, но и вера.

А.А.: И средства.

Н.Э.: И терпение. И оптимизм. И может сюда еще добавить много-много разных не юридических категорий.

А.А.: Вот, наверное, тот самый момент, когда следует поставить точку и попрощаться. Если мы какие-то вопросы упустили, то пишите комментарии, и мы, наверное, ответим уже в письменном виде. Спасибо.