Ближайшие российские перспективы: банковская тайна, FATCA, деофшоризация

Как Вы считаете, в России еще существует банковская тайна? Или ощущение, что банку и его клиентам никуда не деться от взора силовиков, налоговиков, а также тотального пригляда со стороны регулятора – скорее, чисто психологическое? Сейчас банки нашей страны должны выяснять конечного бенефициара сделок – это выполняется на практике? ФЗ №134 (антиотмывочный) реально страшен или это тоже только рассказы? Россия же не присоединилась к FATCA и, наверное, никогда не присоединится. После Крыма вся интеграция с ОЭСР и западными антиофшорными, антиотмывочными и пр. инициативами может резко затормозиться. Так что, несмотря на потребности бюджета и набирающий силу антиофшорный пафос внутри страны, вполне может быть, что реально на оффшоры российские власти будут смотреть сквозь пальцы, уж международный обмен информацией о подозрительных проводках, клиентах банановых островов точно резко сузится. А на Ваш взгляд? Что Вы можете посоветовать предпринимателям из небогатого региона – какие «райские острова», банки каких стран?

Александр Алексеев, управляющий партнер GSL Law & Consulting (А.А.)

&

Алина Маринич, юрист-консультант GSL Law & Consulting (А.М.)

А.М.: Добрый день! Мы сегодня продолжаем серию из четырех вебинаров, посвященных тенденциям развития законодательства России и также изменениям, связанным с Кипром. У нас в студии Александр Алексеев, управляющий партнер компании GSL. И сегодняшней темой будут являться ближайшие российские перспективы, связанные с банковской тайной и курсом на деоффшоризацию.

А.А.: И в контексте текущих событий, в том числе и самых последних.

А.М.: Мы продолжаем отвечать на вопросы, которые поступили от журналистов из агентства деловых новостей «Бизнес Вектор».

Итак, первый вопрос. Александр, как Вы считаете, в России еще существует банковская тайна? Или есть ощущение, что банку и его клиентам никуда не деться от взора силовиков, налоговиков, а также тотального пригляда со стороны регулятора. Сейчас банки нашей страны должны выяснять конечного бенефициара сделок –– это выполняется на практике?

Насколько страшен «антиотмывочный» федеральный закон №134?

А.А.: Насколько я понял, этот вопрос немного выпадает из нашего контекста, поскольку он впервые посвящен ситуации в России и направлен на деятельность российских банков. А до этого мы все время говорили про иностранные банки. Я, конечно, в меньшей степени ориентируюсь на работу на российском рынке, но, раз уж задали такой вопрос, попытаюсь ответить.

Как Вы считаете, в России еще существует банковская тайна? Определенное российское законодательство, контролирующее банковскую тайну, никто не отменял. Но то и дело появляются дополнительные нормативные документы и внесения в существующие законы, расширяющие полномочия налоговых и правоохранительных органов и направленные на то, чтобы истребовать информацию о том, кто владеет счетом. Однако хочу сказать, что здесь правильно упоминается федеральный закон №134 (его здесь назвали антиотмывочным, в принципе его так можно назвать). По смыслу он расширяет полномочия Росфинмониторинга, а также вводит понятие «бенефициар» впервые в нашу правовую действительность. Однако раз мы говорим об иностранных банкам, то в сравнении с ними практика истребования бенефициаров в российскую правовую среду входит с опозданием лет на 15. Как я уже говорил, понятие «бенефициар» применительно к банкам за рубежом появилось в связи с появление сорока рекомендаций ФАТФ. Сколько себя помню, сколько мы открывали счета в швейцарских банках, всегда среди них присутствовала форма «А». Identification of Beneficial Owner (Установление бенефициарного собственника). И сам внешний вид этой формы предписан Swiss Civil Code. Эта форма присутствует в швейцарском гражданском законодательстве. Я не знаю, сколько времени понятие бенефициар имеет хождение в Европе и Швейцарии, но очень давно, и никак не меньше 20 лет. В Россию оно пришло только сейчас.

Я помню ситуацию в Прибалтике, когда в конце 90-х вначале 2000-х там тоже не было понятия «бенефициар». Поэтому очень легко открывались счета на номинальных директоров и номинальных акционеров. Оно появилось там со вступлением в ЕС, когда были нормализированы законодательства стран, вступающих в ЕС. Однако кое-где за рубежом я еще сталкиваюсь с тем, что понятие «бенефициар» отсутствует. В этом году я открывал счет в Китае. Не в Гонконге, поскольку в Гонконге спрашивают, кто является бенефициаром, и, наверное, тоже не во всех банках, а только в тех банках, у которых головные офисы находятся в Европе. То есть HSBC спросит, кто является бенефициаром. А какой-нибудь филлипинский банк –– не уверен. Возможно, там просто спросят директора и акционера.

А.М.: Китайские банки не спрашивали?

А.А.: Не спрашивали. Знаешь, этому есть определенное объяснение. Также интересно, что они не только не спрашивали, кто является бенефициаром, они еще крайне мало задавали вопросов о том, чем компания собирается заниматься. Это открывался так называем оффшорный счет без деятельности в Китае, и видимо китайцы думали следующим образом: он не извлекает прибыль на территории Китая –– нормально, а все, что он делает, за пределами Китая –– неважно. Главное, что деньги будут у нас. Поэтому не очень много задают вопросов о сути деятельности компании и о бенефициарах.

Я встречал подобную практику в Эмиратах. Там тоже не понимают, что такое бенефициар. И совсем уж смешно, мне рассказывают о подобной практике текущие и бывшие сотрудники нашего английского офиса. Английские банки тоже иногда не понимают слово бенефициар. Для них понятия акционер и бенефициар тождественны. Мне рассказывал представитель английского отделения очень серьезного швейцарского банка, что она своим compliance долго рассказывает идею доверенности и трастовых деклараций и т.д. Я хочу сказать, что несмотря на то, что понятие «бенефициар» уже очень широко используется, все равно есть некоторые точки, где это не совсем понятно. Как бы то ни было, до нас наконец это дошло.

Нас спрашивают: «Это действительно «страшно» или только рассказы? Сейчас банки нашей страны должны выяснять конечного бенефициара сделок –– это выполняется на практике?». Этот вопрос надо задавать самим банкам, и желательно достаточно широкому кругу, чтобы это можно было понять картину в целом. У нас был вебинар, посвященный практике исполнения ФЗ №134 российскими банками. Он был где-то в районе октября прошлого года. Там как раз руководитель российского отдела, которая работает с российскими банками, рассказывала, как начинают спрашивать и что начинают спрашивать. Я скажу, что раз есть предписания, раз регулирование Центрального Банка становится все жестче и жестче, и свидетельством тому постоянные почти ежедневные отзывы лицензий. Конечно, его исполняют. Наверное, его исполняют сейчас в большей степени формально, опять же от банка к банку. В законе не указывается обязанность банков как-то проверять истинность этой информации. В конце концов банки не детективное агентство, чтобы проверять истинность представленных им документов.

А.М.: Но там есть очень интересная норма в самом законе. Если клиент не предоставляет информацию или каким-то образом не удалось получить документы, то бенефициаром признается директор. То есть априори кто-то в любом случае должен быть директором.

А.А.: Я не видел этой нормы. Интересно было бы посмотреть. Действительно, кто-нибудь рискнет действовать таким образом. Я могу сказать, что эту же норму мы самостоятельно исполняем на Кипре. У нас есть для наших кипрских компаний номинальный директор, и есть бенефициар –– он реальный. Если бенефициар из года в год манкирует требованиями законодательства при подаче отчетности, то мы в качестве директора указываем бенефициара. Почти то же самое, но наоборот. Идет некое замещение. Все мы ходим по одним и тем же рельсам.

Это по поводу ФЗ №134.

Что там еще говорится? Сейчас банки нашей страны должны выяснять конечного бенефициара сделок – это выполняется на практике? Да, выполняют. Ощущение, что банку и его клиентам никуда не деться от взора силовиков, налоговиков, а также тотального пригляда со стороны регулятора. Пока скажу, что это скорее только ощущение. Паника далека от реальности. Если ее разумными наблюдениями и опытом как-то приглушить, то ситуация начинает казаться нормальной.

Я все чаще использую выражение наших коллег по инвестиционному рынку. Trend is your friend. Оставайтесь в тренде, следите за нововведениями. Конечно, бежать впереди паровоза не стоит, но, в общем-то, надо следовать тренду, готовиться к нему, не сопротивляться изо всех сил и не упускать время. От этого никуда не денешься. Как я рассказывал, мы идем с отставанием от Запада, к примеру, вот здесь на 15 лет. По CFC с отставанием на 7-10 лет. По сути, можно смотреть, что происходит за рубежом, чтобы понять, что в скором времени будет у нас в России. Однако есть один нюанс, который мы как раз раскроем в следующем вопросе.

А.М.: Нюанс, как я понимаю, связанный с Крымом.

А.А.: Почти. И с ОЭСР.

А.М.: Нас спрашивают: «Вся интеграция с ОЭСР и прочими западными антиоффшорными инициативами может резко затормозиться на фоне ситуации в Крыму. И несмотря на потребности бюджета и набирающий силу антиоффшорный пафос внутри страны, вполне возможно, что на оффшоры российские власти будут смотреть сквозь пальцы. Международный обмен информацией о подозрительных сделках клиентов может резко сузиться. Как на Ваш взгляд?».

А.А.: Значит, здесь мы будем пытаться гадать, глядя на отдаленную перспективу, когда прогнозы даже на короткую перспективу уже не действуют. Кто мог знать, что два месяца назад, что подобное наступит. Вот никто про Крым не догадывался. В 2013 на санкт-петербургском форуме Силуанов говорил, что мы будем следовать в контексте развития международного законодательства и рамках гармонизации нашего законодательства в соответствии с трендами ОЭСР. Он это говорил в 2013 году. И тогда все идет по плану. Но украинские и крымские события поворачивают тренд буквально в противоположную сторону. Здесь я абсолютно согласен с прозорливостью журналиста, который формировал этот перечень вопросов. И как только начались крымские события, нам начали угрожать санкциями, и наши парламентарии могут дать ответные санкции. Прозвучало некоторое предложение, что мы больше не будем сотрудничать OECD, и тут кто-то ответил: «Кого мы напугали?! Кому нужен этот OECD?» Оно нужно вот здесь, как раз для целей сотрудничества по тем линиям, которые сейчас может быть затормозятся. А именно сотрудничество в рамках обмена информацией. Пока еще работают индивидуальные санкции, направленные против физических лиц. Если будут работать санкции против страны, то тут сотрудничество может быть заморожено. Но никто точно этого не знает. Даже Владимир Ильич Ленин выступал за сотрудничество с капиталистическими странами во всех сферах, кроме идеологической. Он тоже допускал обмен информацией, содействие по уголовным и гражданским делам и т.д. Если посмотреть, когда были заключены большинство наших соглашений о правовой помощи, в том числе и с капиталистическими странами, то мы удивим, что все они были заключены в Советском Союзе. Сотрудничество в этой сфере было даже во время холодной войны. Я бы не сказал, что оно было активным. Тут конечно есть политический аспект, но обмен информацией это чисто экономический аспект.

Что еще? После аннексии Крыма все сотрудничество с ОЭСР может затормозиться. Думаю, да, но никто точно не знает. В общем-то, те санкции, которые были введены против определенного круга лиц это то, чего добивался наш президент в декабре месяце прошлого года, объявляя об инициативах, направленных на возвращении российского капитала в Россию. Он добился этими санкциями возвращения российского капитала в Россию. Кого именно? Своего ближайшего окружения. Не знаю, насколько это было реализовано, но по крайней мере сейчас действия Запада направлены на реализацию антиоффшорной программы России. Вот так вот смешно развиваются события.

А.М.: Что Вы можете сказать о соглашениях с США?

А.А.: FATCA. Давайте, расскажу, что это такое. Значит, появилось слово FATCA в 2009 году. Если я не ошибаюсь, первое модельное соглашение FATCA было заключено в 4 января 2009 года между США и Швейцарией. То есть фактически почти сразу после первой волны экономического кризиса. В чем суть этого соглашения и на что оно направлено? Оно направлено на возвращение американских капиталов в Америку. Оно направлено на то, чтобы склонить американских налогоплательщиков раскрывать информацию о своих мировых доходах и платить налоги со всех мировых доходов.

А.М.: То есть российского налогоплательщика это не затрагивает.

А.А.: В чем суть этого соглашения FATCA? Сначала Америка подписывает модельное соглашение со страной-партнером. Первой страной-партнером была Швейцария. Согласно этому соглашению швейцарские банки обязаны отчитываться и сообщать в американскую налоговую инспекцию обо всех американских физических и юридических налогоплательщиках, которые имеют счета в швейцарских банках. Поэтому найти швейцарский банк, который бы открыл счет американскому физическому лицу невозможно. По крайней мере в Европе. Никто не хочет работать с американскими клиентами. Потому что если банк наберет в своем портфолио американских клиентов больше определенной цифры, то он будет обязан присоединиться к этому соглашению FATCA и напрямую сообщать эту информацию в американскую налоговую инспекцию, должен будет отчитываться и т.д. В общем, он приобретает себе еще одного регулятора, которого никогда не ожидал приобрести. И зачем ему это нужно? Поэтому никто даже не накапливает у себя перечень этих клиентов с тем, чтобы не попасть в это минимальное количество. Не говоря уже о том, что такие банки, как «Credit Suisse» или «UBS», уже имеют определенное количество каких-то юридических лиц.

Это был 2009 год. Прошло уже почти пять лет. На сегодняшний момент, я совсем недавно видел эту цифру, 13 или 15 европейских государств уже подписали подобную модельную конвенцию FATCA. Там, конечно, нет Кипра и нет Прибалтики. Но неизвестно, сколько времени эти «стойкие оловянные солдатики» еще продержатся и не подпишут этот модельный договор FATCA. И я совсем недавно, не скажу как, но, в общем, я видел текст этого документа, который переводился как раз на русский язык, и там страной-партнером была Россия. Я это видел уже в этом году. Еще до крымских событий. Не скажу, как ко мне попал этот документ, но где-то видимо он был в процессе подписания. Я полагаю, что совсем не логично предполагать, что после крымских событий мы это подпишем. Хотя нам, конечно, это важно. Представить себе, что этот договор подпишут, и тогда «ВТБ», «Сбербанк» и «Альфа Банк» будут автоматически передавать информацию о всех американских гражданах, которые имеют счета в этих банках в американскую налоговую инспекцию. Мне кажется, что кто-то из топ-менеджеров этих банков, имея счета в своем банке, может иметь Green Card или что-то подобное. И они будут вынуждены сообщать информацию о самих себе.

Но на самом деле в свете антиамериканской пропаганды, которая была достаточно сильна еще до украинских событий. Уже тогда это звучало странно. Вроде бы не сообщалось, что это будет подписываться. Может быть, это действительно затормозилось. Но, может быть, это будет двигаться дальше. Не знаю, связано это или нет, но были слухи, что у «Сбербанка» были какие-то проблемы с корсчетами «J.P.Morgan» в Америке. Вот и инструмент давления. Подписывайте договор FATCA, и все будет нормально. Это было все до крымских событий.

А.М.: Все-таки договор FATCA подписывается на двухсторонней основе.

А.А.: Если тебе интересно, я потом найду модельный договор FATCA, и ты проанализируешь, двухсторонний он или нет. Инициатором здесь выступает Америка именно для того, чтобы найти своих налогонеплательщиков. О том, что это будет работать в обратную сторону, разговора не идет.

А.М.: Может быть, на уровне каких-то понятий что-нибудь есть, но в самом тексте документа мы вряд ли это увидим.

А.А.: Даже не знаю насчет понятий.

Вроде на этот вопрос мы ответили. Остается последний.

А.М.: Вопрос достаточно общий. Спрашивают, что вы можете посоветовать предпринимателям из небогатого региона, какие «райские» острова и банки каких стран.

А.А.: Здесь, наверное, уровень богатства региона не всегда является критерием. Из формулировки вопроса можно сделать вывод, что речь идет о неком бюджетном проекте. То есть не очень дорогими должны быть эти рекомендации. Но все равно, я бы советовал так широко вопрос не задавать. Вопрос выбора территории банка это всегда предмет анализа конкретной коммерческой ситуации, когда мы садимся и определяем суть деятельности, рисуем диаграмму, определяем движение средств, решаем трансграничные вопросы, определяем предмет договора, решаем какие-то конкретные задачи и тогда мы что-то можем ответить. Просто так ответить на вопрос «Что вы можете мне посоветовать?» нельзя. Например, я приду в автосалон и скажу: «Хочу машину». Тебе наверное зададут двадцать вопросов для того, чтобы понять, какую именно машину ты хочешь, для каких целей. Тут у всех разные предпочтения.

А.М.: Может быть тут ключевой момент именно «из региона». Как в регионах относятся к разным юрисдикциям, в том числе к оффшорным.

А.А.: Наверное, ты права, что заострила на этом внимание. Действительно отношение в небогатом регионе может отразиться следующим образом: если ты крупнейший налогоплательщик региона, и вдруг ты перестраиваешь схему так, что начинаешь платить налоги где-то в другом месте, то хотя бы этот критерий голосует против того, чтобы эту схему реализовывать. К тебе сразу прибегут все, начиная от налогового инспектора и заканчивая санэпидстанцией, и заставят тебя вернуться в предыдущее правовое положение. Тут я согласен. В Москве легче затеряться. Или если это какая-то небольшая компания, то это можно рассматривать.

Или же кто-то может сказать: «Вы об этом не беспокойтесь. Я контролирую взаимодействия на уровне региона, и поэтому давайте вы мне схему создавайте, а все остальное не ваше дело». Наверное, вот так можно ответить на этот вопрос в контексте небогатого региона.

А.М.: У меня возникла мысль по поводу каких-то популярных оффшорных юрисдикций. Например, BVI. Понятно, что это уже нений ярлык, и все знают, что это оффшор. Великобритания или другие европейские юрисдикции вызывают большее доверие, и в налоговых органах будет меньше вопросов.

А.А.: Эта логика, о которой ты сейчас говоришь, очень часто используется, и она применима как в Москве, так и в регионе. Завтра будем говорить про контролируемые иностранные компании и, например, этот закон будет оперировать определенными списками. И тут мы смотрим, есть ли эта юрисдикция в этом списке или нет.

А.М.: Список Минфина?

А.А.: Да. Если анализировать список Минфина, ты не найдешь почти ничего, чтобы не входило в оффшорные территории. В списке Минфина есть некоторые особенности. Например, там сейчас нет Кипра. Но не факт, что его там не будет. Великобритании действительно нет в списке Минфина, но, однако, там все-таки 30% налога на прибыль. И здесь уже нужно задумываться о налоговом планировании по отношению к Великобритании. Мы вышли из плохой налоговой ситуации в России, и увязли в этих же налоговых проблемах в Великобритании. Они совсем по-другому решаются, но их все равно надо решать, и где-то это может быть даже сложнее. Там, конечно, все работает как часы. Это у нас тут полтора года возмещают НДС. Мы возмещаем НДС в Великобритании. Это связано с арендой нашего офиса в Великобритании. Это просто типичная техническая процедура –– ежеквартальное заполнение декларации. То есть что-то решается проще, а что-то решается сложнее. Выбор конкретной страны не так прост, как если просто ориентироваться на всякие списки Минфина или на некие ярлыки.

Ты сидишь по диагонали от Дмитрия, который недавно зашел ко мне с этим же вопросом: «Александр, я нашел интересный регион в Австралии. (Не сама Австралия –– там все «плохо»). Есть такой остров Норфолк, где налоги не платятся». Я говорю ему так, чтобы не гасить инициативу: «Давай разрабатывай». Потом действительно выяснилось, что там нулевая ставка, но только для резидентов. То есть для того, чтобы это реализовывать, нужно туда переехать и там жить, вообще, не понятно где. Я не знаю, что это за Норфолк.

С 1995 года я слышу, что все говорят Кампионе. Это итальянский анклав на территории Швейцарии на берегу озера Лугано. С одной стороны озера Лугано Швейцария, с другой стороны есть небольшой кусочек итальянской территории, которая называется Кампионе. В длину он, если я не ошибаюсь, примерно метро 500-700. Из них там центральное место занимает казино, дальше большая автостоянка, дальше набережная. Вверху на горе есть три параллельные улицы. Все. Там тоже освобождены от налогов, но только резиденты, то есть нужно туда переезжать, что весьма не просто. Поэтому чуда не произойдет.

На этом я предлагаю остановить сегодняшний вебинар. До свидания.

А.М.: До свидания.