Проверки регистрационных агентов на BVI

Поговорим о том, как проходят проверки регистрационных агентов на BVI, на предмет чего регистрационные агенты проверяются властями островов, как часто это происходит, процедура проверки, какие документы может запросить FSС и другие связанные вопросы.

Александр Алексеев, управляющий партнер GSL Law & Consulting (А.А.)

&

Алина Маринич, юрист-консультант GSL Law & Consulting (А.М.)

А.М.: Добрый день! Вас приветствует компания GSL. Меня зовут Алина Маринич. Сегодня мы проведем вебинар, посвященный проверкам на BVI. У нас в гостях Александр Алексеев, управляющий партнер компании GSL.

А.А.: Собственно тот человек, который участвовал в этих проверках, поэтому сегодня я не в качестве ведущего, а в качестве гостя.

А.М.: Надеемся, что он поделится с нами опытом.

А.А.: С чего я хочу начать. Вот вы нас смотрите и думаете: «Зачем мне это? Зачем мне знать о том, как проверяют моего провайдера в той юрисдикции, где я заказал компанию?».

Как бы ты ответила на этот вопрос?

А.М.: Сразу возникает опасение по поводу тех документов, которые хранятся там, а не в России.

А.А.: Хорошо, что я задал этот вопрос, потому что я не предполагал именно об этом говорить, хотя это, наверное, самое важное. В этом отношении клиентам не нужно беспокоиться, потому что проверяют не клиентов, а провайдера трастовых и регистрационных услуг (в данном случае GSL Law & Consulting (BVI)), который создает компанию и пр. Это значит, что клиентские документы смотрят, но смотрят только их наличие, не оставляя себе никаких копий. Я могу сказать это с вероятность 95%, потому что на BVI проверка проходила практически в закрытом кабинете. Мы будем позже говорить о проверках в других странах, и там все проходит немного по-другому. Мы каждую секунду видели, что в общем-то делают проверяющие. На BVI они сидели отдельно и время от времени нас вызывали. Как бы то ни было, там не было ни сканеров, ни копировальных машин, поэтому я с большой долей вероятности могу сказать, что документы из наших профайлов, которые мы храним и запрашиваем у клиента, в данный момент в FSC не поступают –– проверяют просто их наличие. И таким образом проверяют именно провайдера, а не клиента.

А.М.: Тогда интересно, чем же это все закончилось.

А.А.: Я сейчас расскажу свою логику. Если тебе что-то будет приходить в голову, то добавляй. Первый вопрос я даже не планировал освещать, хотя он верный.

Как я себе это вижу. Любой бизнес, в том числе и юридические услуги, партнерский. Поэтому мы помогаем Вам решать ваши задачи в рамках существующего законодательства, а Вы помогаете нам помогать Вам решать эти существующие задачи. Как Вы нам помогаете? Позволяете нам соблюдать законодательство (в данном случае BVI). Это законодательство, как правило, направленно на борьбу с отмыванием денег и на идентификацию клиента. Соответственно мы всегда просим у вас идентифицирующие документы: копии паспортов директора, бенефициара, поверенного –– в общем, на всех исполнительных лиц в компании…

А.М.: То есть это не наша прихоть. Это определенные требования и стандарты, которым должны соответствовать все компании, предоставляющие трастовые услуги.

А.А.: Очень хорошо, что ты это сказала. Я часто пытаюсь эту логику донести до наших клиентов во время семинаров. Если у Вас спрашивают документы, это не прихоть спрашивающего. Мы уже говорили на предыдущем семинаре о том, что было время и на BVI, и в Швейцарии, когда банки вообще не задавали вопросов, потому что им это не предписывалось. Сейчас местное законодательство обязывает провайдеров это делать. Когда мы будем говорить про английские проверки, я скажу, вплоть до кого обязывают это делать. В голову не придет, что именно этот бизнес тоже обязан запрашивать ксерокопию паспорта и вид деятельности. Второе, наши вопросы направленны на представление развернутой картины об источнике происхождения средств и о роде деятельности этой компании.

Это не наша прихоть –– мы исполняем законодательство. Если мы не будем исполнять это законодательство, то тут может быть множество последствий, заранее трудно предсказуемых. Тут будут последствия не только по нам, но и по Вам, нашим клиентам. Если у нас отзовут лицензию, если будет предписание прекратить бизнес, то Вы можете представить, насколько Вам это будет дискомфортно. Как минимум нужно будет решать какие-то проблемы, связанные с переводом этой компании куда-то к другому агенту.

А.М.: Это долгий процесс.

А.А.: Да, и причем внезапный. К примеру Вам нужно будет что-то срочно подписать или получить какой-то документ, а нас ограничивают в возможности изготовления документов. Я могу сказать, что такое было на практике, не с нами, а с нашими коллегами (с теми зарегистрированными агентами, с которыми мы работали раньше, до открытия собственного офиса), которым по результатам такой проверки запретили вести деятельность. Относительно разумно: им запретили регистрировать новые компании, но разрешали обслуживать старые компании. У нас, у GSL, была тогда необходимость срочно найти новых агентов, у которых мы могли бы покупать новые компании. Тоже не так уж и просто. В общем, на рынке агентов около 250 компаний, но из них нормальных не много. Потом все равно мы должны их «натренировать», показать им наши требования, найти какой-то аргумент и т.д. Наверное, более менее очевидно, что проблемы у нас как провайдера, это потенциальные проблемы и Вам как клиентам. Поэтому мы очень серьезное значение этому уделяем. Как только у нас открылся офис на BVI, мы начали активно изучать законодательство BVI и стараемся ему следовать. Это законодательство нас как зарегистрированных агентов регулирует и предписывает определенным образом делать все то, что я сказал. Эти все вопросы направлены на идентификацию собственника и установление источника происхождения средств. А все остальное это частности: вопрос способа заверения документов, например. Нам сказали, что тот вариант заверения, который мы используем, их не устраивает, но это мы обсудим позже.

Итак, сколько времени это все длилось? Проверка на BVI длилась пять дней. Сколько присутствовало людей с проверяющей стороны? Сначала три человека, потом четыре человека, потом опять три. С самого начала нам сказали, что они постараются закончить все в течение пяти дней. Но если они поймут, что не успевают, то пригласят больше людей, что в общем-то и произошло. В итоге они все равно не смогли уложиться в пять дней, и я был вынужден переносить билеты для того, чтобы узнать результаты. Проверка наша проходила в августе месяце 2013-го года (достаточно давно), но тем не менее я еще не знаю результатов. С самого начала они сказали, что существует регламент на то, чтобы они составили отчет. Он составляется 6 недель, но он, как правило, не выполняется, как нам сказали. По опыту других агентов, я могу сказать, что окончательные результаты проверки могут поступить только через 10 месяцев. Однако предварительные результаты мы уже получили, по-моему, в начале февраля. Собственно по ним мы сейчас и пробежимся.

Нам дали месяц для того, чтобы мы оставили какие-то комментарии на эти результаты с тем, чтобы после этого нам представили окончательный результат проверки, по которому нам нужно будет устранить те нарушения, которые они выявили, и определить конечную меру воздействия. По поводу мер воздействия, если вы зайдете на сайт FSC на BVI, вы можете найти раздел Enforcement Action, там как раз и пишутся результаты проверок регулируемых организаций. Не только тех, кто регулируется банковской и трастовой лицензией, то бишь нас, но и инвестиционные фонды. Это, кстати, важно тем, кто у нас консультируются по поводу инвестиционного фонда. Во-первых, зарегистрировать инвестиционный фонд очень тяжело. У нас были прецеденты. Процедура регистрации длилась два года, но после того, как вы его создали, это не значит, что теперь все легко. Если посмотреть на сайте FSC проверки инвестиционных фондов, то каждое треть решение это либо отзыв лицензии, либо расформирование этого инвестиционного фонда.

А.М.: То есть их часто проверяют.

А.А.: Нет, скорость и частота проверки это другой вопрос. Мне кажется, частота примерно раз в три года. Нас проверили через 2-2,5 года после того, как мы получили лицензию. Но я говорю не о частоте, а о том, что по результатам проверок каждого третьего либо полностью расформировывают, либо отзывают лицензию (это означает, что ты можешь заниматься бизнесом, но каким-то другим). Так что очень жестко действует этот орган.

А.М.: В нашем случае это была плановая проверка?

А.А.: Да, но я думаю, что и в других случаях это тоже были плановые проверки.

А.М.: О ней знали заранее и имели возможность подготовиться.

А.А.: Верно. Что такое «заранее»? –– 1-1,5 месяца. Но этого очень мало. Здесь нужно постоянно и тщательно собирать информацию, потому что в противном случае месяца на подготовку не хватит. На самом деле, если речь идет сборе информации, то ее тоже за 1,5 месяца не соберешь. Клиенты сами знают, как они отвечают на письма. И нужно не один раз написать, для того чтобы получить тот и ли иной документ.

А.М.: Если общее число клиентов 200 и больше, то это просто не реально.

А.А.: К тому же у нас не 200 клиентов, а больше. Когда мы открывали офис на BVI,мы посчитали, сколько мы будем выигрывать на одном клиенте, если откроем офис и будем вести самостоятельно бизнес, умножили эту выигрываемую маржу на количество компаний, увидели бюджет и стали смотреть, совпадает ли этот бюджет с содержанием офиса или нет. Поняли, что вроде бы где-то по нулям. И в итоге в 2006 году приняли решение открыть там офис. Мы его отрывали 5 лет. Очень долго. За это время у нас увеличилось количество компаний, причем принципиально, потому что тогда были хорошие годы. Перед получением лицензии нам было предписано сделать несколько вещей, в частности нанять местный персонал, то есть это то, что привело к увеличению бюджета. И когда мы открыли офис, мы были даже еще в небольшом минусе. Нам еще потребовалось время, чтобы перевести существующие компании к себе на обслуживание от других агентов. Не все клиенты соглашались, потому что у них была привязанность: контракт, нужно менять адреса и пр. Мы не настаивали. Перевелось примерно 60%. Сейчас, я думаю, мы постепенно выходим из минуса и приближаемся к нулю. То есть по прошествии двух лет мы еще не вышли в ноль.

Это говорит о количестве клиентов, и поэтому у нас действительно все необходимое для проверки быстро собрать не удалось. Но мы и так сделали много: некоторые вещи, конечно, вылезли перед самой проверкой, а некоторую мелочевку мы доделывали потом –– да, некий аврал был.

Непосредственно на BVI нам не дали возможности пользоваться имеющейся у нас электронной информацией. У нас многое хранится в электронном виде, но требовалось это распечатать. Если на каждую компанию необходимо по 40 листов, то допустим у нас 1,000 компаний –– это 40,000 листов.

А.М.: Я как раз хотела спросить, проверка была выборочная или проверяли все подряд?

А.А.: Это хороший вопрос. Безусловно выборочная. Но сейчас я говорю о необходимости выполнить все требования полностью для того, чтобы в каждой компании было все нормально. Нам сказали следующее: «Сколько у вас компаний, в которых бенефициарами являются PEP’ы (Politically exposed person), и вообще есть ли у вас реестр?».

Да, имеется. Мы его показали. У нас потребовали все имеющиеся файлы по всем РЕР’ам. Это мы предоставили. Дальше нам сказали, что у нас есть 4 местные компании, которые ведут деятельность на BVI. Так получилось, что нашему местному директору понадобилось несколько местных компаний –– их и еще 20 случайных компаний захотели посмотреть. Соответственно, у них было от 40 до 60 файлов. Они сидели и проверяли их. Еще раз повторю, что они проверяли наличие и не оставляли себе никаких записей. Еще интересный момент, что они сделали позже: «Теперь мы выберем три компаний, и вы нам предоставьте, пожалуйста, доказательство того, что по этим компаниям есть отчетность (доказательство того, что она в принципе существует), и предоставьте доказательство того, что это отчетность достижима».

Не будем сейчас на этом подробно останавливаться, потому что мы говорили об этом отдельно на одном из наших предыдущих вебинарах. Они долго сидели с этими файлами, время от времени просили кого-то из нас что-либо пояснить, но вопросов, что какого-то документа нет, не возникло. Поэтому что у нас есть все документы в электронном виде, и при необходимости мы могли их распечатать. Все, что мы успели заранее распечатать, то и использовалось.

А.М.: Получается, на время проверки приостановилась работа?

А.А.: В общем-то, нет. Мы, конечно, были в напряжении, но проверяли в основном директоров и compliance. Младший персонал не проверяли, и они продолжали работать. Кстати, было интервью с каждым из работников. С каждым из них поговорили, в том числе и с нашим московским сотрудником, который на тот момент находился там в длительной командировке, и отвечал там за compliance. Ну а кому еще это можно позволить делать? Чтобы BVI-цы выясняли что-то по поводу деятельности наших клиентов –– это не логично. Наверное, русскую ментальность и традиции делового оборота лучше знают русские. Плюс он еще занимался double check: перед отправкой заказов в Москву он проверял все ли правильно сделано. Соответственно, поговорили со всеми и в том числе с этим русским сотрудником. Поэтому, в общем-то, работа не останавливалась. Позже стало понятно, что именно они выясняли. У них существовал список из, может быть, 40 критериев, которым должны соответствовать документы в профайлах клиента. И они по каждой компании заполняли этот формуляр. Например, resignation letter: его наличие, правильно ли там стоят даты, правильно ли они заверены, вопросы Due Diligence и идентификации клиента, затем проверка клиента на World-Check’e –– много этих критериев, и мне сложно о них что-либо говорить, потому что нам они особенно их не открыли. В процессе проверки было совершенно не понятно, какой у нас рейтинг, что у нас правильно, а что у нас не правильно. Они сидели со stone face (каменным лицом), и было не ясно, все хорошо или плохо.

В конце, когда эту проверку продлили, и я остался еще на один день, было общее собрание. Такое общее собрание было в начале проверки, и такое же общее собрание было в конце проверки. Я сказал, что я спать не буду, если они совсем ничего не скажут. Был необходим хоть какой-нибудь feedback. И тогда руководитель этой проверки изложила порядка 18 пунктов (я их даже записал) того, что ей понравилось, а что не понравилось. Потом я смотрел, что эти пункты не полностью даже совпадали с предварительными результатами проверки. Тогда хоть как-то стало понятно, что стреляться прямо сейчас не нужно. Может быть, мы еще как-нибудь выкарабкаемся.

А.М.: Вот мы получили предварительные результаты. Там есть что-нибудь «страшное»?

А.А.: Я даже сейчас не могу до конца понять, «страшно» это или нет. У меня здесь есть таблица-перечень критериев. Я сейчас его озвучу.

Какие есть вообще методы оценки? Например, советско-российская методика оценивания, когда ставятся оценки по пятибалльной шкале, и есть западная система оценивания, когда все обучающихся ранжируют: берут троих лучших – это пятерка, берут следующих лучших – это четверка и т.д. Я говорю это к тому, чтобы понять, насколько у нас все плохо. Если они используют вторую систему, то надо понимать каков сейчас рынок.

А.М.: То есть она относительная.

А.А.: Да. Я предполагаю, что мы достаточно неплохие.

Оценки, мне кажется, очень похожи на нашу старосоветскую систему. Когда мы учились в школе, мы получали оценки от 2 до 5. «Единица», как правило, отсутствовала. И здесь та же ситуация. Тебя могут назвать «non compliant » – это двойка; «partly compliant» - это тройка, частично соответствующий; «largely complaint» - в большинстве соответствующий; и просто «complaint» - это пятерка. Вот нам представили 25 критериев, по которым у нас стоит от 2 до 5. Могу сказать, что «двойка» у нас одна. Заодно скажу, почему и за что. 2/3 из этих критериев вообще не имеют отношения к клиентам. «Двойку» мы получили за то, что оказывается (это отрицательный момент нашего местного директора, которая нам об этом не сказала, и мы это не сделали) нам нужно было пройти внешний аудит нашей compliance системы. Сейчас это был аудит со стороны государственного органа. Нам нужно было предварительно заказать аналогичную проверку со стороны коммерческой организации на коммерческих условиях. Мы должны были ей заплатить, чтобы она провела этот аудит. Я не знал, что это нужно. Мы это не сделали. Нам поставили «non complaint».

Какие еще были проблемы, не имеющие отношение к Due Diligence и ко всему остальному? Например, там есть такая штука, которая никому бы не пришла в голову. Это Business evacuation plan.

А.М.: Это связано с безопасностью.

А.А.: Да, с безопасностью, связанной с внештатными ситуациями и погодными катаклизмами, вообще говоря, с тайфуном. Там действительно в октябре тайфунный сезон, и сильно заливает. Кое-где не проехать, может подтопить этажи, могут быть проблемы с электричеством (хотя они там практически каждый день, поэтому, когда мы арендовали офис, мы смотрели на наличие генератора). Нужно быть готовым к таким ситуациям, если нас зальет. Должен быть план. И у них есть определенные требования к этому плану. Нам сказали, что в нашем плане не совсем все хорошо. Например, нам указали, что у нас отсутствуют телефоны первой необходимости. С одной стороны, я был рад, что нашими ошибками является такая «мелочь».

Что еще у нас еще было отрицательно? Например, отсутствие системы оценки персонала. Во-первых, у нас там персонал 3 человека. У меня спрашивают, как я оцениваю персонал. Я отвечаю, что очень просто: если человека еще работает, значит, я его оцениваю удовлетворительно. Если сейчас плохо пройдем проверку, то значит человек работает неудовлетворительно, и мы с этим человеком расстаемся. Кстати говоря, так в итоге и произошло. Все те неприятности, которые произошли, были связаны с тем, что наш текущий директор нас вовремя не предупредил и т.д. У нас было около 5 позиций, по которым мы полностью соответствовали, то есть на «пять». Например, record keeping. Это целиком наше достоинство, в частности того сотрудника, который этим занимался.

Должен быть реестр репортов о подозрительных операциях, связанных с отмыванием денег. Я, например, об этом не знал, но об этом знала директор. Она его сделала. В репорте ни одной транзакции –– отлично.

Большинство агентов на BVI работает с интродьюсерами, то есть не с конечными клиентами, а с юридическими фирмами, которые собирают информацию у конечного клиента и передают ее зарегистрированному агенту. У зарегистрированного агента есть требования по политике выбора и сертификации этого интродьюсера. То есть с каким угодно интродьюсером зарегистрированный агент работать не должен и не будет. Собственно проверяют, насколько мы как зарегистрированный агент тщательно подходим к выбору интродьюсера. У нас этот вопрос снимался, поскольку у нас всего два интродьюсера: наш московский и наш кипрский офисы. То есть мы сами у себя инотродьюсеры. Но тем не менее мы представили дополнительно какие-то документы на свои офисы и на людей, которые их представляют.

Очень много проверяли документы, которые организуют работу офиса по борьбе с отмыванием денег: compliance manual, internal control, internal testing (это тот критерий, когда мы должны были запросить аудит сторонней компании).

Что еще было? Disaster business continuity plan. Informational system –– почему-то нашей информационной системе поставили «тройку». Я считаю, что это замечательно. Наша информационная система это наше конкурентное преимущество. Хотя там все время стоял компьютер, и мы были готовы все показать, тем не менее они не взглянули, но тройку поставили.

Что еще проверяли? Наличие страховки профессиональной ответственности. То есть если кто-то будет судиться с нами, потому что мы сделали что-то неправильно, и выигрывает у нас суд, то это нужно для того, чтобы страховая компания выплатила эту выигранную сумму клиенту. У нас она была, потому что это было требованием при лицензировании.

Достаточность капитала. Этот вопрос не оценивался, потому что это видимо критерий оценки для инвестиционных фондов и страховых компаний.

Как вы видите, существует много разных критериев. В итоге нам через полгода сообщили предварительные результаты. Мы написали свои комментарии. Посмотрим, что нам теперь присудят. Кстати говоря, вопросы, насколько мы требовательны к клиентам в отношении сбора документов, связаны еще и со штрафами, которые нам могут присудить. Если зайти на сайт FSC, то там в Enforcement action присутствует, кроме revocation of license и закрытия бизнеса, еще public warning (общественное предупреждение). Самое «популярное» это, конечно же, штрафы.

А.М.: За каждый «non complaint» присуждается штраф?

А.А.: Не знаю, может быть, не так. Когда нам прислали перечень, там каждый раз указывали, например, section 20 regulatory code 2009 и указание на то, что именно мы нарушаем. Я думаю, нужно смотреть section 20, смотреть какие там штрафы. Дальше все это суммируются, и выдается результат. Вполне ожидаемым и возможным могут быть штрафы в 500, 10 000, 80 000, 250 000 долларов, которые присуждали участникам нашего рынка. Я допускаю, что в том числе и такие цифры. Есть ли возможность их как-то оспорить? Формально может быть и есть. Но тут наверное играет роль психологический момент –– не стоит ссориться с FSC. Посмотрим, что у нас там будет. Я скорее ожидаю плохие результаты. Думаю, что лицензию у нас не отберут, но дадут какие-то большие штрафы, и мы будем их устранять. Я думаю, что штрафы будут касаться не нашей работы с клиентами, а таких вещей, как отсутствие системы тренинга персонала. В этом году проводился тренинг, а вот в прошлом году не проводился. А так же указали, что определенные лица были на тренинге, а определенные нет. Это видимо в процессе интервью и выяснили. И соответственно за тренинги нам поставили «partly compliant». Кроме того, что мы заплатим штраф, мы должны будет это все устранять. И устранять мы это будет уже с другим compliance officer’om, который, я надеюсь, будет более компетентным. Здесь сложность заключается в том, что предписано, чтобы все директора, compliance officer и прочие были местными. И как мы будем искать? А главное из кого нужно искать? Население BVI примерно 30,000. Из них половина задействована в туристической индустрии. Из этих оставшихся 15,000, которые заняты в финансовой индустрии, еще не каждого возьмут, поскольку его еще должны утвердить в FSC, насколько у него релевантный предыдущий опыт пр. Соответственно выбора там практически нет. На сегодняшний день ты можешь выбрать из 10 человек. Сейчас мы попробуем несколько другие варианты, из наших рекрутинговых запасов попытаемся утвердить человека со стороны. Все-таки мы завезем человека со стороны, чтобы он стал резидентом BVI на то время, пока он там работает.

А.М.: Я хотела спросить, а не больше ли будет трудностей с таким вариантом приобретения резидентства?

А.А.: Чтобы стать резидентом нужно получить разрешение на работу. Опыт получения разрешение на работу у нас уже есть, и он многократный. Шесть или семь раз мы получали это резидентство, как раз на опыте наших московских сотрудников, которые туда приезжали. Это конечно очень сложная процедура. Они едут на три месяца, и предварительно три месяца уходит на получение этого разрешения на работу. Один сотрудник уезжает, и как раз в момент отбытия первого, начинается подготовка разрешения для другого сотрудника.

Я не считаю, что это такая уж беда. Мы ее много кратно проходили и понимаем, как это работает. Уже знаем, сколько это стоит, и как это работает. Но с compliance все-таки сложнее. Видимо придется найти в другом месте компетентного сотрудника, и отправить его туда на BVI. Сначала он получит разрешение на работу сроком на три месяца, потому его продлит, и может быть получит разрешение на один год. И вот, по сути, он стал резидентом. Но все тут не так просто.

Думаю, пора делать уже какие-то выводы.

А.М.: Да, я думаю, мы подождем окончательных результатов. Большое спасибо за информацию. Действительно очень полезно.

А.А.: Для клиентов потенциально очень полезной вещью будет знать как минимум то, что связано с запросом FSC о наличии отчетности. Если бы у нас не было там офиса, если бы мы не были там на проверке, то этого точно бы не узнали. Это то, что является трендом, и к нему будет идти не только BVI, но и вообще оффшорная индустрия. Спасибо проверке за то, что она дала нам возможность об этом узнать.

Наверное, на этом мы остановимся. Мы будем возвращаться к этим вопросам по итогам проверок в других юрисдикциях. Спасибо. До свидания.

А.М.: До свидания.