Перспективы открытия россиянами счетов в иностранных банках и банковский due diligence

В условиях экономического спада в РФ и резкого роста курса доллара и евро дайте, пожалуйста, прогноз: чаще ли российские компании и физлица будут прибегать к услугам иностранных банков, проводить тразакции с заграницей, являться бенефициарами, которым совсем не нужно, чтобы в России знали об их финансовых делах? Расскажите, пожалуйста, насколько требовательны к детальному объяснению происхождения средств банки Кипра, стран Балтии, Швейцарии, Австрии, США? В каких из этих стран раскроют информацию о клиенте по запросу налоговых органов России? В связи с экономическим кризисом в РФ, падением доходов и желанием сэкономить на налогах повысится ли спрос среди наших соотечественников на услуги оффшорных юрисдикций?

Александр Алексеев, управляющий партнер GSL Law & Consulting (А.А.)

&

Алина Маринич, юрист-консультант GSL Law & Consulting (А.М.)

А.М.: Добрый день, уважаемые зрители. С вами компания GSL Law & Consulting. И сегодня мы продолжаем серию вебинаров, посвященных теме Кипра. Сегодня в студии Александр Алексеев, управляющий партнер GSL Law & Consulting.

А.А.: Мы продолжаем отвечать на вопросы, которые нам прислало агентство деловых новостей «Бизнес Вектор». В принципе, вопросы сформулированы достаточно здраво, расширенно и конкретно, и поэтому мы их взяли за основу нескольких наших вебинаров.

А.М.: Нам пишут: «В условиях экономического спада в РФ и резкого роста курса доллара и евро дайте, пожалуйста, прогноз: чаще ли российские компании и физлица будут прибегать к услугам иностранных банков, проводить тразакции с заграницей, являться бенефициарами, которым совсем не нужно, чтобы в России знали об их финансовых делах?»

А.А.: В этом вопросе я, собственно, вижу содержащийся ответ. Начинается вопрос с констатации причин, почему российские компании и физлица будут все чаще и чаще прибегать к услугам иностранных банков. Ответ: в условиях экономического спада в РФ и резкого роста курса доллара и евро.

Все понятно. Одна из причин, по которой российские физические или юридические лица пытаются перейти, если так можно сказать, из российской юрисдикции в западную –– это поиск более надежных мест хранения или более удобных мест работы с собственными активами, или в соответствии с текущей коммерческой деятельностью. И поскольку мы наблюдаем следующее: курс рубля упал за последний месяц примерно на 10%, в некотором роде можно говорить об эпидемии отзыва банковских лицензий. Мы видим, что эта эпидемия началась осенью прошлого года с отзыва лицензии у банка «Пушкино», одного из старейших банков, по-моему, он был в 1990 году зарегистрирован, и там было очень большое количество депозитов физических лиц. Затем было, наверное, самое известное событие в этой сфере в конце прошлого года –– отзыв лицензии у «Мастер Банка». И затем отзывы лицензий происходят практически каждую неделю. Сегодня утром я слышал, что очередные три банка и одна небанковская организация прекратили свою деятельность в связи с отзывом лицензии. В этот раз совсем какие-то несерьезные, из шестой сотни российских банков. Вот вам и причина. Поскольку желаешь сохранности собственных средств, ищешь спасение в других юрисдикциях. Хотя опыт прошлого года, опыт кипрских банков, который мы сейчас обсуждаем, говорит об обратном, что и в Европе случаются подобные истории. За год до текущего дня очень существенно количество российских вкладчиков пострадало в результате так называемой стрижки банковских депозитов. Cyprus haircut (depositcut) –– так она называется. Когда у россиян были реквизированы средства, превышающие по счетам сумму в 100 тысяч долларов, в банке «Laiki», который прекратил свое существование, и до 40% от существующих активов были россиянами потеряны по счетам в другом кипрском банке. Тем не менее с Кипром подобное было год назад, с российскими банками подобное происходит сейчас и постоянно. Поэтому предприниматели и просто физические лица смотрят за рубеж в поисках более надежной «гавани».

Это первый критерий.

Второй критерий, как я уже сказал, российские юридические лица ищут более удобные схемы работы. И, говоря о схематичности бизнеса, мы не всегда имеем в виду международное налоговое планирование, потому что это могут быть попытки россиян работать за границей. Просто потому что к российским компаниям за рубежом другое отношение, и россияне ищут компанию с большим имиджем. Это не всегда помогает, но бывает, что выбор иностранных партнеров падает исключительно в пользу европейских компаний. И вопрос о применимости международного налогового планирования тоже всегда является одним из основных при выборе зарубежной юрисдикции. И он тоже остается актуальным сейчас. Я еще не ответил на важный вопрос касательно бенефициаров.

А.М.: Все-таки хочется, чтобы информация о том, где счета открыты, через какие банки, не была видна всем.

А.А.: Если так формулировать вопрос, то если ты открываешь счет за рубежом, то можно особо не опасаться. Информация о твоем западном счете и так всем не видна. Кому она видна, и в каких случаях она становится раскрываема? Об этом мы, наверное, расскажем в следующем вопросе, потому что я вижу его формулировку, и она как раз в том же контексте, в каком мы только что задали этот вопрос. Давайте, оставаясь в рамках текущего вопроса, я еще порассуждаю о возможностях анонимности. Тут есть такая фраза: «Проводить транзакции с заграницей, являться бенефициарами, которым не нужно, чтобы в России совсем знали об их финансовых делах».

Да, вот здесь я, может быть, повторюсь. Хочу сказать, что поиск анонимности, в общем-то, не всегда связан с теми факторами, что бизнес клиента нелегален. Очень часто выбор иностранной юрисдикции диктуется совсем другими основаниями. Иногда, например, большим удобством документирования банковских операций. У нас существует достаточно жесткий валютный контроль, и для того чтобы российский резидент контактировал со своими иностранными контрагентами, проводил операции, получал от них средства, перечислял им средства –– требуется оформление паспорта сделки. Здесь у разных банков могут быть разные подходы, и приходится обрастать достаточно серьезной бумажной документацией. Уходя за рубеж, можно избавиться от этих сложностей. Наверное, главная сложность, от которой наши, да и не только, предприниматели освобождаются, ведя свой бизнес от лица оффшорной компании –– это использование того факта, что оффшорные компании не должны вести бухгалтерский учет. Каждый российский предприниматель понимает, каких проблем и затрат ему стоит ежеквартальную отчетность. В общем, это очень серьезные бухгалтерские нагрузки. И для того чтобы от них избавиться, очень часто выбирают оффшорную компанию. Да, подобное происходит в связи с тем, что в данной юрисдикции, как правило, отсутствует налог на прибыль. Бухгалтерский учет отсутствует ввиду отсутствия предмета бухгалтерского учета. Рассчитывать нечего, следовательно, можно не вести бухгалтерскую отчетность. Сейчас эта тенденция может нарушиться, но об этом мы поговорим как-нибудь в другой раз. Я на эту тему уже говорил в других вебинарах. Изначально оффшорная компания предоставляет потенциальному пользователю много преимуществ. Отсутствие необходимости ведения и подачи бухгалтерской отчетности –– одно из главных. Также к преимуществам можно отнести отсутствие налогов, легкость и простота в оформлении и анонимность владения. Но надо сказать, что борьба с анонимностью, или, как я иначе говорю, погоня за транспарентностью, является одним из трендов борьбы с оффшорной индустрией. Причем я бы сказал, что за последний год или несколько лет, лидером в этой борьбе является вовсе не Россия, а зарубежные государства. То есть усиление и повышение прозрачности владения иностранными структурами реализуется за счет серьезного давления со стороны стран золотого миллиарда. Главным бойцом с налоговыми неплательщиками является Америка. Также Великобритания, став председателем на этот год «Большой восьмерки», заявляла о том, что задачей «Большой восьмерки» в этом году будет как раз повышение прозрачности. Более того, Камерон выступил с предложением о введение открытого реестра бенефициаров в Великобритании, и с этим предложением обратился к лидерам оффшорных территорий, которые являются коронными владениями и входят в Британское Содружество.

В наш офис на BVI приходило предложение от BVI-ского регулятора с вопрос об участии в обсуждении «Не стоит ли ввести единый реестр бенефициаров, открытый на БВО». То есть вопрос борьбы с анонимность сейчас стоит очень остро и является основным. И инициатором борьбы здесь является даже не Россия. Мы видим, что в декабре прошлого года нашим президентом в обращении к Федеральному Собранию был объявлен курс на деоффшоризацию, но инструменты там были другие. Они были направлены на возврат имеющихся средств из заграницы обратно в Россию. О транспарентности в этом обращении говорилось не так много, однако за год до этого, в августе прошлого года, появился федеральный закон №134, и там очень много говорилось о переформировании комитета по финансовому мониторингу в Росфинмониторинг, о придании ему больших полномочий и т.д. Есть в нашей стране некоторые движения, направленные на повышение прозрачности и улучшение обмена информацией. Но здесь наша страна не является лидером. Не дам оценок, является ли это хорошо или плохо.

А.М.: Следующий вопрос. В связи с предыдущим, нас просят рассказать, насколько требовательны к детальному объяснению происхождения средств банки Кипра, стран Балтии, Швейцарии, Австрии, США. И в каких из стран может быть раскрыта информация о клиенте при запросах из налоговых органов России?

А.А.: Насколько требовательны к детальному объяснению происхождения средств иностранные банки? Я скажу, что очень требовательны. Но я сразу буду делать оговорку. Однако даже в пределах одной страны есть банки, которые наиболее лояльны к своему потенциальному клиенту, и есть банки, которые жестко следуют своему нормативу, задают множество вопросов и требуют детальное описание деятельности. Лучше расскажу системнее. Требования к финансовым институтам, чтобы они обращали внимание на источник происхождения средств, впервые появились, по-моему, в 1990 году. Именно в 1990 году появились рекомендации ФАТФ. Это те рекомендации, по которым финансовые организации должны работать. Затем сформировался первый черный список из стран, которые не применяют эти принципы в своем национальном законодательстве. Потом из этого списка исчезли практически все страны в связи с тем, что все эти страны имплантировали все рекомендации ФАТФ в свое законодательство. Таким образом, в 2003 году появился наш закон о борьбе с отмыванием денег. У него там длинное название, но по сути это антиотмывочный закон. Эти антиотмывочные нормы появились в национальном законодательстве всех стран. То есть, по сути, все банки во всех стран, за исключением самых одиозных, которых даже не будем перечислять, исследуют каждого потенциального клиента по двум критериям: первое, кто собственник этих средств, то есть определяют бенефициара, и, второе, понять источник происхождения этих средств. Для этих целей ведется либо устный разговор, либо разговор по переписке, если открывается счет через профессионального посредника. Степень детальности этого разговора может розниться. Какие-то банки могут собрать информацию о бенефициаре через международное детективное агентство. Есть один такой швейцарский банк, который сразу говорит: «Вы нам дайте паспорт. Я с вами, конечно, поговорю, чем вы там занимаетесь, но мы вас отдельно проверим через детективное агентство «Kroll» (очень известное, и оно в свою очередь связывается с местными детективными агентствами)».

А.М.: За чей счет?

А.А.: Это очень правильный вопрос. Этот банк говорит, что мы за свой счет проверяем. Но есть уже куча банков, которые иногда говорят, иногда не говорят, что в стоимость открытия счета входит оплата проверки клиента, которая стоит 400 долларов или 200, или 700. И поэтому если запросить выписку, когда клиент только открыл счет, и ему прислали реквизиты, то вы увидите, что его баланс минус, например, сто долларов. Правда, иногда считается, что счет открыт именно в тот момент, когда переведены первые средства, и из этих средств эта сумма сразу будет вычтена. Но вот этот банк достаточно логичный, открытый, не все так поступают. Он говорит, что проверят за свой счет. Я, кстати говоря, как-то решил проверить на себе и посмотреть, какую информацию они получают. Где-то 20 страничек мне представили. Это информация вся может быть разделена на две части. Первая, информация, полученная из открытых источников из интернета. Фактически там были детально проанализированы все сайты нашей группы компаний GSL. Также там прилагались фотографии. Меня разыскали, вставили в этот отчет. Было описание всей деятельности, партнеров и т.д. А вторая часть вопросов, которая была отражена в этом отчете, это информация, условно говоря, с «горбушки». Это ворованные базы данных МВД, где, собственно, проверяли, есть ли у меня криминальное прошлое, судимости и прочее. Кстати, если вы были в суде в качестве потерпевшего, то эта информация также будет зафиксирована в этой базе данных. У меня больше шести лет назад угнали машину, и этот факт тоже был отражен в отчете. Также в этом отчете отражалась информация о недвижимости, и, видимо был «слив» информации из Центробанка, были указаны российские партнеры нашей организации, то есть кому мы платим за аренду, за офисные принадлежности и т.д. Это то, что разыскивает банк через детективное агентство, и эта информация лежит в профайле этого банка. Этот банк таким образом понимает свою обязанность по вопросам, на которые он должен ответить в соответствии с местным законодательством. Какие-то банки не делают подобных изысканий. Кто-то просто пользуется базами данных. Одна из таких баз данных как раз стоит рядом с нашим ресепшеном. И там можно проверить, существует ли данный человек в этих международных базах данных, является ли он лицом PEP (Political Exposed Person), есть ли у него криминальное прошлое или дипломатический статус, или еще несколько других параметров.

Вот это второй способ исследования клиентов.

Третий способ, самый адекватный, на мой взгляд. Его как раз самые грамотные банкиры Швейцарии, Австрии, Люксембурга применяют. Это просто очень комфортный разговор о бизнесе, о деятельности клиента, о его контрагентах и т.д. Банкиры не просят предоставить рекомендательные письма или не осуществляют поиск через международное агентство, но пытаются для себя понять, насколько человек говорит правду, насколько он ориентируется в своем вопросе. Разговор может длиться сорок минут, может час. И за это время картина обрисовывается, и становится понятен его риск-рейтинг. Риск-рейтинг очень важен, поскольку он влияет на степень тщательности контроля вашей деятельности. Вообще, там много критериев, которые влияют на этот рейтинг.

А.М.: Интересно это как-то зависит от страны происхождения клиента?

А.А.: Безусловно.

А.М.: Учитывая нашу нынешнюю политическую ситуацию.

А.А.: Я как раз собирался об этом сказать. Один из серьезных критериев, которые влияют на риск, являются страна ведения бизнеса и страна происхождения бенефициара этого бизнеса. Если это, к примеру, Россия, то эти два балла сразу суммируются, и в «low risk» вы уже никак не попадаете. Это сразу «medium risk». А если вы лицо PEP, то это сразу «high risk», даже если все остальное не соответствует высоким параметрам риска.

Россия всегда таковой являлась, хотя до середины осени прошлого года Россия, наверное, понизила свой риск-рейтинг, перешла от высокого к среднему, чуть ли не впервые за все свое существование. Я исследовал этот вопрос, потому что нас как агентов в Великобритании, как трастовых провайдеров на BVI тоже проверяют на предмет того, как мы реализуем due diligence и compliance. И поэтому риск факторы тоже являются важными критериями реализации нашего compliance. И я следил, как фактор России менялся в течение нескольких последних лет. В Великобритании в 2008 году Россия попадала в такую категорию, когда она выполнила надлежащие требования международных организаций, но досмотр за результатами выполнением еще необходим. А вот в 2013 году в Великобритании считали, что Россия выполнила все требования. И тут пришла Украина, но об этом поговорим потом. Сейчас мы говорим про риски, которые влияют на требовательность банков к вопросам происхождения средств, объяснения происхождения этих средств. Пока я говорил о банках в целом, тогда как в вопросе были перечислены конкретные банки: Кипр, Балтия, Швейцария, Австрия.

А.М.: Все-таки какие наименее требовательны?

А.А.: Наименее требовательны это киприоты. И я на прошлом вебинаре об этом говорил. Это следствие большого оттока денежных средств с Кипра. И поэтому для того, чтобы хоть как-то выживать, им нужно быть тщательными в вопросах привлечения клиентов. И ставить дополнительные барьеры, они не могут. Совсем не ставить барьеров они тоже не могут, потому что это предписано в законодательстве. Поэтому вопросы они все равно задают. Но очень часто вопросы они задают уже по ходу, то есть когда счет уже открыт, и уже идут транзакции. Вот тогда они могут начать задавать вопросы, которые, как правило, некоторые банки задают перед открытием счета. Наиболее адекватными я бы назвал те банки, которые задают вопросы перед открытием счета. И потом, если ваши операции совпадают с заранее изложенным, вопросов уже не возникает. Киприоты скорее не так действуют. Они весьма поверхностно поговорят о бизнесе, а потом уже будут задавать вопросы, если им что-то не нравится. В этом смысле киприоты «всеядны». Мы сейчас не говорим о криминальном бизнесе. Его не берет никто. Но бизнес «опасности второго эшелона» киприоты готовы брать. Хотя тоже не все. Что я имею в виду? Например, всегда было трудно открыть счета для форекса. Как правило, потому что они работают с деньгами третьих лиц. Это всегда тяжело. И здесь можно по пальцам пересчитать те банки, которые готовы это делать. Например, некоторые «серьезные прибалты», таких, кстати, не много осталось, не открывают счета некоторым айтишникам и интернет-индустрии. Стартапы очень не любят. Надо что-то продемонстрировать, показать работающий сайт –– тогда возможно. Киприоты готовы открывать счета всем айтишникам.

Теперь по поводу требовательности в отношении происхождения средств в США. Лучше о США я поговорю в другом контексте.

Значит последний вопрос. В каких из этих стран раскроют информацию о клиенте по запросу налоговых органов России? Я хочу сказать, что если поступит в банк прямой запрос из налоговых органов России. А такое бывает. Мне прибалты рассказывали, что им приходят заказные письма из российской налоговой, и они сразу идут в корзину. Почему? Что такое российская налоговая для банка Швейцарии или банка Карибских остовов, или даже банка Прибалтики? Ничто. Кому подчиняются иностранные банки? Своему регулятору, своей прокуратуре, если такая есть, своим судам. Если поступил запрос из этих органов, то да, банки всех возьмут под козырек и сдадут информацию. Вопрос легко ли реализовать подобный запрос? Трудно. Он реализуется в рамках международного следственного поручения. Оно возникает в момент, когда на клиента возбуждено уголовное дело в стране его проживания. И нужно, чтобы эта статья была уголовной в стране, куда направляется запрос. Поэтому в запросе часто фигурируют не только какие-то налоговые правонарушения, но и какие-то серьезные статьи: обвинения в отмывании денег, преступления против личности. Дело «ЮКОС’а» с чем связано? Пичугин сидит за обвинение в убийстве. Вопрос об обвинениях в убийстве или соучастиях тоже бывает в качестве дополнительной статьи, для того чтобы обеспечить реализацию этого запроса. Потому что не всякий запрос будет адекватно оценен и применим в той стране, куда он направлен. Однако в последнем году появился ФЗ №134, который расширил полномочия Росфинмониторинга, по которому подобный обмен информацией упрощен. Не только в связи с заведенными уголовными делами и не только в рамках международного следственного поручения, но и в связи с контактами между налоговыми органами. Какие-то контакты у нас всегда были. Результат реализации таких контактов, например, в Великобритании мы уже видели. Но это результат взаимодействия налоговых служб Великобритании и России по применению соглашения об избежании двойного налогообложения. И там это вовсе не запрос. На эти письма можно не отвечать –– ничего не будет. Но тогда, может быть, в России отсутствие ответа будет трактовано не в пользу налогоплательщика. Запросы идут из России, для того чтобы определить налоговые последствия по конкретной сделке для российского налогоплательщика. Но это другая ситуация. Это не в связи с правонарушениями, а в связи с сотрудничеством по вопросами правоприменения соглашения об избежании двойного налогообложения. Здесь особняком стоит США, где обмен информации гораздо проще. И реализуется он в рамках модельных договоров FATCA, о которых мы поговорим в другой раз, сейчас я на этом не будут останавливаться.

Наверное, я бы завершил с этим вопросом и перешел бы к следующему.

А.М.: В связи с экономическим кризисом в России, с падением доходов и желанием сэкономить на налогах, повысится ли спрос на услуги оффшорных компаний?

А.А.: Частично я уже отвечал на этот вопрос в самом начале. Чем хуже здесь, тем больше попыток искать лучшей доли там. Однако за рубежом подобная борьба имеет также очень серьезное воздействие. И за рубежом вести деятельность становится тоже очень тяжело. И тут мы сравниваем, чья сила возьмет. В России есть определенные экономические факторы, которые выталкивают налогоплательщиков из своей юрисдикции, но и за рубежом не дремлют, и ряд мер, которые ожидаются в следующем году или чуть позже, вполне могут пересилить наши усилия «выдавливания». И действительно, российские налогонеплательщики могут вернуться в Россию как в страну «меньшего зла». Что можно ожидать в ближайшее время, я уже говорил в других вебинарах. Но если вкратце, то мы можем ожидать дополнительной прозрачности ввиду введения открытых реестров бенефицаров в Великобритании и даже в оффшорных юрисдикциях –– одного этого фактора уже достаточно для того, чтобы 50% всех налогонеплательщиков вернуть в свои страны. Дальше, мы можем ожидать последствий кипрского кризиса в отношении европейских банков, поскольку на кипрском кризисе обкатали модель помощи финансовым институтам в случае финансовых проблем…

А.М.: Стрижка депозитов.

А.А.: Да, совершенно верно. За счет каких средств будут решать финансовые проблемы банков? За счет средств акционеров и вкладчиков. На Кипре состригли все, что больше 100 тысяч, и кто-то пострадал на 2%, а кто-то вообще не пострадал, кто-то пострадал на 80% –– в зависимости от того, сколько у них было там средств. Но по BRRD, та директива, которая должна быть имплантирована в национальное законодательство стран-участниц Европейского Союза к 2018 году. Там говорится о проценте от вклада. Он тоже точно еще не назван. Я видел цифры и 8%, и 20%. То есть это та сумма, которая может быть «сострижена» с клиентских депозитов для того, чтобы поддержать тот банк, в котором клиенты хранят эти деньги. Одной этой меры достаточно, чтобы заставить всех вернуться назад.

А.М.: То есть это касается исключительно европейских банков.

А.А.: Пока только европейских банков. Азия не марширует под дудку Европы.

А.М.: США?

А.А.: Я думаю, там все хуже, но по другим причинам. Азия?! Что это такое? Куда вы готовы идти?

А.М.: Гонконг.

А.А.: Гонконг и Сингапур. А вот еще хотя бы одну страну давайте назовем. Малайзия? Индонезия? Конечно, есть страна с самой мощной экономикой в мире сразу после США –– Китай. Хотите вы там открывать счет? Не знаю.

Поэтому, за исключением Европы, выбор-то есть, но мало кто к нему психологически готов. Наверное, те, кто торгует чаем 20 лет, готовы держать счета в китайских банках, что, кстати, не так уж и просто. Это тема нашего отдельного вебинара. Мы там рассказываем, что мы можем открывать счета в свободной экономической зоне в Китае. Не путайте с Гонконгом, в котором мы тоже можем открывать счета. Но сейчас мы не об том говорим.

Какие еще меры могут быть приняты в Европе в ближайшее время, чтобы заставить оффшорных неплательщиков вернуться в свои страны?

Третья мера –– это отказ от отсутствия ведения бухгалтерской отчетности, одного из главных достоинств оффшорных территорий. Сейчас в некоторых оффшорных странах начинают требовать, чтобы эта отчетность готовилась. Обратите внимание: не подавалась, но просто готовилась. А раз она готовится, то нужно ее предъявлять, показать ее наличие или доказательство этого наличия. Тут все очень тонко. Эту информацию мы получили полгода назад. Во время инспекции нашей компании на BVI нас попросили показать доказательство того, что у таких-то случайных компаний есть отчетность. Во-первых, еще стоит вопрос, что именно подразумевает под отчетностью. Но как бы то ни было в эту сторону тоже идет движение.

Еще идет серьезная борьба с номинальными директорами за рубежом. Соответственно, успех борьбы хотя бы одному из этих направлений уже заставит полностью перевернуться всю оффшорную индустрию. Я беру перспективу на несколько лет вперед. В то время как мы не привыкли думать категориями в несколько лет. Когда я начинал этот бизнес в 1995 году, я думал о том, что будет через пять лет. В последние несколько лет я уже начал зарекаться о том, что будет через два года. В прошлом году я думал в категориях не больше одного года. Но вот тут появился Крым, и, вообще, боюсь думать, что будет на следующей неделе.

Итак, мы ответили на все вопросы, на которые планировали сегодня осветить.

А.М.: Я думаю, что мы может на этом завершить нашу встречу и продолжить в следующий раз. Спасибо за внимание. До свидания.

А.А.: До свидания.